Захарово — не то живописно-литературное название, которое пишется красиво на тканевой обложке книги, привлекает внимание ребёнка в списке «Чтение на лето» своим контрастом наравне с «Приключениями Робинзона Крузо» и «Великими путешественниками» (у тех, в свою очередь, обложки интригуют ярче названий, как это было с М. Зощенко и неизведанными чужими ногами на обложке до тех пор, пока сестра не вспомнила, что читала этот рассказ. Интриги не стало), фиксируется на снимках, чтобы после стать монументальными афишами «Зеркал» и «Грозовых перевалов» (думаю, проблема всё ещё заключается в литературоцентричности, которой у Захарово всё так же нет). Местные жители не кричат тосты за село, не могут похвастаться названием как визитной карточкой, в отличие от Посадов, Московий, Питеров, и в редком случае (да и то не для местных) можно прислушаться к сладкозвучию ли? названия: «(По)езжай в Рязань из Захарова на Михайловском [автобусе]». В Захарове есть хлебзавод с только испечёным, пока не запечатанным хлебом. Хлеб вкусный, если брать и есть его сразу, но, говорят, горячая буханка вредна для «крепких желудков» и «некрепких». В Захарове нет лесов, что может стать ещё большим поводом не ехать в Захарово. В Захарове есть тёть Нина, но с присутствием тёть Нины в посёлке вопросов особых нет, потому что «не стоит село без праведника», и даже если тётя Халима (её на «теть», на мягкий знак нельзя — немягко) иногда подумывает, что она и есть тот самый праведник, всё равно ведь все знают, что матрёнин двор — двор тёть Нины.
В Захарове молодёжь на футбольном поле тусуется где-то после семи вечера. Я не тусуюсь: у меня ни мотоцикла, ни машины, ни брата с мотоциклом или машиной, ни приличного статуса «местного жителя», и они вроде как «боятся тех, кому сладко, кому хорошо на Руси». Футбольное поле прямо за двором тёть Нины, вместо резины и вечнозелёной травы — трава настоящая, за ней ухаживать футболистам надо, зато не менее зелёная, так ещё и мягкая. Беговая дорожка вокруг футбольного поля немягкая, не резиновая и не красная или синяя, а бетонная и серая — мотоциклисты разгоняются и в кусты (главное, не в огород тёть Нины). В Захарове дом культуры прямо за футбольным полем (ну, не прямо, а ближе к проезжей части, но всё относительно) такого розового цвета, что культурнее дома вы не увидите. Приятный дом, бывала там — внешне он красивее. Дальше по прямой жёлтая школа. Такая жёлтая, что никакие жёлтые очки ситуацию не улучшат, но только станут хуже розовых очков, а этим мы не болеем.
Захарово не Сергиев Посад, но прожить старость можно, как говорит отец. (Папа, пожалуй, может прочитать через сто лет эту запись, поэтому: отец — литературное; ты так буквально не говоришь, но мы друг друга поняли, в общем). Если от тёть Нины идти к церкви, через дорогу от которой кладбище (отдельное место Захарова. Почему? —да так, привитая первобытными дедами ценность бренности бытия), то дальше, напрямик, будут красивые поля (поля по всему Захарову, но, по моему скромному решению, там поля красивее, чем если идти от дома тёть Нины налево — мы сейчас с вами бродили направо. Кстати, мать (литературное) согласилась как-то, что там красивее). Далее дом тёти Халимы (будете проездом — самая странная крыша. Приходите, накормят корейской кухней); через приличное количество метров, которое позволяет смотреть в бинокль от дома тёти Халимы на чужую-родную крышу, будущая обитель тихой пенсии отца; завернуть от обители налево — скромная изба бабушки Люды. Да, живут там все maternal.
Захарово — не то место, про которое долго пишут даже в таких заметках. Захарово — одно из тех мест, где просто живут, потому что живут, где проходящая с ведром (не пустым, не гуляет же она) бабушка спрашивает: «Чего это ты там фотографируешь?» — а ты отвечаешь: «Поля!» — потому что только поля в Захарове и есть. И если вам вдруг, внезапно понравилось название «Захарово», то я напоследок добавлю: на фоне посёлка городского типа «Захарово» примечательнее выглядит даже название реки Пилис, которую проезжаешь, когда возвращаешься домой, в Москву. Но выбирать не приходится, да и не хочется. В общем-то, Захарово — оно на карте не одно, но у нас одно. Про него и пишем. Его и фотографируем.
